А деревенские теперь кто?
Все мы, ну по крайней мере те, кто не «жертвы ЕГЭ» знают такие слова и строки – погнали наши городских, колхозник ну или такое эпическое имя – Фрося Бурлакова. В Москве острословы ещё шутя прозвали старинным словом полтинники — машины из Подмосковья.
В этой короткой фразе и состоит короткий смысл того, что раньше существовало некое соперничество между дачниками и городскими, которое усилилось в развал Союза. Была ли затаённая обида у колхозников за то, что ранее им не выдавали паспорта, чтобы они не сбежали в города и осталась ли она сейчас доподлинное сказать сложно.
Так кто они нынешние деревенские жители?
Если в годы развитого социализма колхозники работали в колхозах и могли купить вне очереди автомашину Нива, то многие деревенские жители компактно и можно сказать автохтонно проживало в деревнях и выезжали на заработки разве что на Север. Некоторые, кто не хотел быть дояркой или трактористом, тянулись в столицу, но въезд был ограничен таким понятием как лимит.
Заводы и фабрики, а также сфера быта и услуг вот в принципе те места, куда устраивались приезжие. Квартиру можно было вполне получить после добросовестной работы.
Кого выгоняли из Москвы
Тогда Москву чистили от неблагонадёжных и криминальных элементов, их отправляли за 101 км, где они оседали и вполне вероятно, что в душе у них была затаённая обида. Такое было время просто, из Москвы делали образцово-показательный социалистический город. Тогда не было бомжей, а тунеядцев отлавливали даже в кинотеатрах. Каждый должен был работать.
Развал Союза.
Когда развалился Союз, уже никто никого никуда не высылал, множество людей работоспособных оказалась без зарплат: профессор мог работать грузчиком или торговать штанами. Вот тогда-то и ринулись десятки тысяч горожан в загород и весьма часто туда — куда Макар телят не гонял. В самой большой стране мира весьма щедро выдавали в основном по 4-6 соток, а чтобы, видимо, не возникли «мелкобуржуазные излишки», то давали на землях фактически непригодных для сельского хозяйства; осушенные болота – бывшие торфяники за сотню километров от Москвы.
Вот тогда-то и встретились массово городские и деревенские, только последние уже точно также массово ринулись в противоположную от деревень сторону – в Москву, чтобы здесь работать, так как колхозы развались.
Зарисовки 101 км или расписные
Первый сторож, которого наняло наше правление был товарищ с наколками даже на веках, а один деревенский, который массово ухаживал за одинокими городскими дачницами носил Сталина на груди и заявлял, что тут всё его.
Вообще чёрные девяностые годы прошлись по всему, на нашей даче осенью и зимой воровали так, что дачники вынуждены были составить график дежурств и приезжать на дежурство.
Чтобы не своровали стройматериалы некоторые вынуждены были договариваться с деревенскими, чтобы хранить доски и нехитрый скарб в деревне.
Сейчас расписных уже не осталось, новых не шлют, так как время другое, ну а их потомки постарались вырваться из глухомани.
А что сейчас?
Сейчас никаких отличий между деревенскими и дачниками нет, так как многие работают в городе, ну а городские скупили множество участков в деревне. Традиционные промысли канули в лету и стали экспонатами в этнографических музеях. На телегах и на лошадях никто не ездит, на избах торчат спутниковые антенны, ну а некоторые городские стали просто беднее деревенских.
