Открываю глаза под звук будильника. За моим окном ревёт МКАД. Он никогда не замолкает. Его исполинская утроба уже давно перестала справляться с огромным валом машин. Единственное время, когда его пищевые ферменты не разносят тошнотворные выхлопы по окрестностям, это новый год.
Мы серость, хотя многие с этим не согласятся. От нас мало что зависит, мы беспомощны и барахтаемся в огромном океане за маленькие зарплаты. По настоящему мы свободны только в своих мечтах и грёзах, пока не наступает отрезвление. Нас много, но имя нам не легион, нас целая тьма рядовых. После нас в этом мире ничего не останется. Мы не создали ничего такого, что может жить в веках. Так устроен мир.
Никогда не стоит жить на окраинных и приграничных территориях, тем более на окраинах больших городов сейчас. Если центр хоть как-то защищен исторической застройкой от строительного лобби, то окраины, как правило, заселены бедняками, теми у кого нет возможности обитать в центре. Кого интересует снос чего-то там на далёкой окраине?
Окраины столицы вечно в тени большого города. Вроде столица, но в тот же момент назвать проживание комфортным сложно. Большие спальные районы, которые прилепились к Москве, почти не имеют достаточного количества рабочих мест. Ощущение дальних выселок, изрядно замаскированных поздним советским генпланом, никуда не девается.
Толпа, давка, толчея и плотно забитые вагоны метро, нетерпеливо ожидаемые вечно спешащими пассажирами, на окраинных платформах, всё это каждый день, словно наступил день сурка. Под перестук и гудок поезда народ шквалом врывается в вагон. Оттенки культурности исчезают перед жаждой наиболее наглых занять своё место и закрыть глаза.
